Мама двоих сыновей и ангел для безнадёжных больных: кто убил Виолетту?
тестовый баннер под заглавное изображение
«Искренняя, светлая, бескорыстная»
Виолетта выросла в Москве, в многодетной семье. Училась в школе №1055, в районе Нагатинский Затон. А также посещала воскресную школу при Заиконоспасском монастыре.
— Виолетта со школьных лет была очень активным человеком, — рассказывает ее подруга детства, продюсер Фаина Черепанова. — Мы были волонтерами, участвовали в различных мероприятиях «Детского движения Москвы» (ДДМ). Ездили в детские дома, помогали пенсионерам. Восстанавливали воинские мемориалы. В ночь на 22 июня заступали на «Вахту памяти». Регулировали потоки, раздавали сухпайки.
Как говорит Фаина, Виолетта была одной из «звездочек» ДДМ.
— Нашими точками сбора были: военный патриотический клуб, «Молодежный ученический совет». Мы прошли школу вожатых, вместе с Виолеттой работали в детских лагерях. Она была прирожденным наставником, очень внимательной, энергичной и невероятно доброй. Было видно, насколько она любит детей. Умела с каждым из них найти общий язык. Круто их организовывала.
Как вспоминают подруги, возможно, это шло из семьи Веты. Она много времени проводила со своими братьями и сестрами. Была для них второй мамой.
— Виолетте все было интересно, у нее горели глаза, — рассказывает Фаина. — Она всем готова была помочь. В нужную минуту всегда была рядом. Такая вот девушка с крыльями за спиной.
Как говорит Фаина, после школы каждый из них пошел своей дорогой. Виолетта поступила в Медицинский университет имени Пирогова на педиатрический факультет. Но они продолжали поддерживать друг друга.
— Известие, что Виолетта погибла, стало шоком. Она была особенная, очень искренняя, светлая, бескорыстная, все делала самозабвенно, от чистого сердца. Таких людей сейчас очень мало.
Врач-анестезиолог-реаниматолог Светлана Шишкина училась с Виолеттой в одном университете.
— Она была очень волевой, с сильным характером, — рассказывает Светлана. — И в то же время очень легкой в общении. Будучи студенткой, на старших курсах, получив сестринский сертификат, пошла работать медсестрой в кардиореанимацию Центра сердечно-сосудистой хирургии имени Бакулева.
Как вспоминают подруги, это был бесценный опыт. Они увидели уже другую Виолетту — сосредоточенную, серьезную, собранную.
Виолетта также работала в детской клинической инфекционной больнице №6, детской поликлинике №131, на станции Скорой и неотложной медицинской помощи.
— А потом мы встретились с ней в детском хосписе, — вспоминает Светлана. — Меня направили к Виолетте на стажировку. Мы вместе отправились к ее пациентам на юге Москвы. Я поразилась, насколько мудро, по-доброму она общалась с детьми. И мне потом помогала в работе. Отзывалась при первой же возможности, старалась разрешить вопросы лечения большой сложности. Виолетта постоянно совершенствовалась. Много читала специальной литературы. Была просто удивительной девушкой. Умной, смелой, жизнерадостной и женственной.
Как говорит Светлана, Вета была не только прекрасным, чутким врачом, но и замечательной женой, заботливой мамой. И все успевала.
«Была плечом, на которое можно было опереться»
Главный врач детского хосписа «Дом с маяком» Григорий Климов вспоминает, как Виолетта пришла к ним устраиваться на работу в 2020 году.
— Я всем соискателям задаю вопрос: «Почему вы, куративный врач, который настроен на спасение жизни человека, на восстановление его здоровья, пришли работать в детский хоспис, где совсем другой подход, — делится Григорий Климов. — Где пациенты неизлечимо больны, прогрессирующие, будут умирать. Вы хотите помогать людям, у которых горизонт жизни составляет неделю-две, месяцы, может быть, год — в зависимости от диагноза. Но все равно эти дети-пациенты умрут». Виолетта, которая до нас работала на «скорой помощи», сказала: «Я чувствую в себе силы помогать людям, у которых есть неизлечимые дети».
Как говорит Григорий, Виолетта показалась ему очень доброй, энергичной и волевой.
— Семьи, в которых есть неизлечимо больной ребенок, — это мрачное место. Семья живет под страхом смерти своего ребенка. Видит, как он мучается. Если ребенку не вставить трубку в трахеостому, чтобы отсосать мокроту, он задохнется. Если вы когда-нибудь поперхивались, испытывали затруднение от попадания в дыхательное горло частицы пищи, можете себе представить, каково это. А тут ребенок по 20 раз в день, каждый час, переживает подобное. И родители все время находятся рядом с хрипящим, захлебывающимся ребенком. У ребенка может быть неизлечимая опухоль, которая уже распадается, из нее течет кровь. И семья «умирает» вместе с этим ребенком…
Поэтому, как говорит Григорий, очень важно, чтобы человек, работающий с такими семьями, во-первых, имел на это силы, во-вторых, был добрым. Не жалостливым, а именно добрым. Потому что жалеть — это не то, что нужно. Нужно помогать.
— Вот Виолетта ходила в такие семьи. Вела около 50 таких семей. Обеспечивала необходимыми медикаментами, чтобы у ребенка не было болевого синдрома, не было судорог. Рекомендовала при необходимости установить гастростому, если ребенок сам не мог глотать. То есть занималась обеспечением качества жизни этой семьи. И чтобы ребенок оставшееся ему время жил без мучений и максимально полно.
Наш собеседник отмечает, что Виолетта пошла работать не в коммерческую организацию, а в благотворительную. Где и зарплаты меньше, и нагрузки выше, работать порой приходится за троих. Будучи доброй, сильной и позитивной, со всем справлялась.